Блистая в Биарице и Тюильри, в самый разгар безумной роскоши императрицы Евгении и блеска Наполеона ІІІ, она делила свои успехи между петербургским светом и французским двором, где ее звали "la Venus tarta" - "Венера из Тартара". Ее ноги считались "прекраснейшими в Европе", а смелые наряды нередко становились причиной скандалов.
Фднажды на балу, состоявшемся в Министерстве морского флота, Варвара Дмитриевна появилась на колеснице, возница которой был наряжен в костюм крокодила. Сама же она в наряде "дикарки" стояла наверху, а разноцветные перья и лоскуты ткани, облегавшие ее фигуру, позволяли собравшемуся обществу оценить, как писали, "самые совершенные ноги во всей Европе".
На костюмированный бал в парижском дворце Тюильри русская красавица явилась в костюме жрицы богини Танит, а именно в наброшенной на обнаженное тело прозрачной газовой ткани. Разумеется, ее великолепная фигура предстала перед взорами ошарашенной публики во всей своей первозданности. Лицо Евгении, супруги Наполеона ІІІ, не терпящей при дворе откровенных соперниц, в одно мгновение покрылось красными пятнами. И хотя подоспевшие жандармы попросили "жрицу" немедленно покинуть дворец, эта выходка лишь прибавила популярности Варваре Дмитриевне, а в ее лице и всем русским дамам.
Императрица Евгения в окружении фрейлин, 1855
Известный поклонник и знаток женщин, Александр Дюма-сын, сам женившийся на зеленоглазой красавице Нарышкиной, восхищенно отзываясь о дочерях России, называл их:
- "эксцентрическими существами, которые говорят на всех языках, смеются в лицо всякому мужчине, не умеющему подчинить их себе";
- "женщинами, обладающими особой тонкостью и особой интуицией, которыми они обязаны своей двойственной природе азиаток и европеянок, своему космополитическому любопытству и своей привычке к лени";
- "самками с низким певучим голосом, суеверными и недоверчивыми, нежными и жестокими";
- "Прометей, должно быть, сотворил их из найденной им на Кавказе глыбы льда и солнечного луча, похищенного у Юпитера";
- "Самобытность почвы, которая их взрастила, неизгладима, она не поддается ни анализу, ни подражанию".
Journal information